— Конечно, может. Кроме фотографии у нас вообще ничего нет. Мало ли, вдруг Берг вообще обознался и не ту фотку послал. Хотя надпись, конечно, жесткая.

— Да уж. И по голове я получила тоже не мягко. Давайте будем исходить из того, что они злодеи. Поскольку, кроме дела Таала, я ничем другим не занималась, надо посмотреть, не связан ли кто-то из них с кем-то из Таалов, будь то Райво, Роберта или Калле.

Том с Урмасом согласно и почти синхронно кивнули и повернулись каждый к своему компьютеру, готовые искать в ворохе данных все, что может попасться.

— Что-то голова закружилась. Наверное, воздух нужен. — Асенька подняла руку ко лбу.

Как и ожидалось, начальник охраны отреагировал мгновенно:

— Пойдемте, пройдемся. Держитесь, я помогу. — Легко, как пушинку подхватив под локоток, он поднял ее со стула, убедился, что девушка не падает, закутал в куртку и, как ребенку, завязал под подбородком шарф. Шапку надеть не рискнул, просто дал в руки в надежде, что с этим Асенька справится самостоятельно. Сам так же быстро по-солдатски оделся и распахнул перед ней дверь. За галантностью не сильно скрывалось намерение в случае чего немедленно подхватить хрупкую девушку и не дать ей упасть. Она натянула шапку и, опершись на уверенную руку Юриса, вышла из кабинета.

На улице и впрямь дышалось легче.

— Спасибо. Пройдемся немного?

— Да уж, конечно, пройдемся. Мне еще твоих обмороков не хватало, госпожа Мартинсоне. С меня за это шеф голову снимет и не посмотрит, что высоко тянуться. Как себя чувствуешь?

— Нормально в целом. На воздухе хорошо. Да и от чужих ушей подальше тоже неплохо.

Мужчина согласно кивнул:

— Я так и понял. Мне сильно не нравится, что тебя сфотографировали. Никто, кроме своих, не мог знать, кто ты такая и зачем приехала. Тут или наши, или эти. — Он выразительно махнул головой в сторону полицейского участка. — Хотя наши вряд ли.

Тут трудно было не согласиться. Откуда бы взялся здесь, в Таллинне, хоть кто-то из рижского бюро, кроме нее самой и полковника? «Хотя был же еще и водитель», — мелькнула мысль только для того, чтобы немедленно улетучиться: водитель, когда она выходила, открывал ей дверь и фотографировать точно не мог. Оставив где-то в глубоком запаснике разума эту мысль, Асенька аккуратно мотнула головой, обозначая согласие. Собственно, большой дедукции не требовалось. Кто знал, что рижский десант прибыл в Таллинн? Ну сам шеф, конечно. Ну Вечная Жизнь. Водитель. Ну бухгалтерия, возможно, могла догадаться, когда командировочные выписывала. Но так, чтобы на все бюро звонить об их поездке, такого в принципе быть не могло — незачем, да и некому: господам адвокатам точно не до чужих дел, им бы со своими успеть справиться, ибо страждущих и вопиющих о помощи немеряно.

Значит, Ригу решительно исключаем.

Остается Таллинн. Кто знал? Начальник отдела, с которым господин Варис так тепло откушивал коньячок. Секретарша. Ну и Тоомас с Урмасом, хотя их точно следовало жирно вычеркнуть из списка: уж больно стараются мужики. Возможно, кто-то еще из персонала участка что-то заметил, понял, догадался и стуканул. Но, по совести, сильно вряд ли. Хотя внимательней посмотреть все же нужно.

Ладно. Пока под подозрением оказываются все же эстонский босс, его секретарша и, возможно, кто-то еще из персонала. Асенька продолжит расследование, а дело Юриса — наблюдать, сопоставлять и оберегать. На том и вернулись в здание.

Глава 8. Джокер

«По дороге зимней, скучной

Тройка борзая бежит,

Колокольчик однозвучный

Утомительно гремит».

А. С. Пушкин

Сопроводив Асеньку и убедившись, что эстонские следаки о ней позаботятся, Юрис отбыл в ему одному ведомом направлении.

Заверив обоих мужчин, что все в порядке и она готова работать, Асенька «потянула за веревочку»:

— Покажите, чего накопали.

Парни старательно выложили на стол еще теплые от принтера листы. Бумаг было много. Но сколько она ни пыталась хоть как-то приложить одно к другому, общая картина никак не вырисовывалась. Похоже, в этот раз все было пустышкой. Оставалось налить чашечку кофе и отдохнуть в ожидании спутника.

Юрис не заставил себя ждать слишком долго. Тепло попрощавшись с эстонскими полицейскими, они двинулись в сторону Риги.

— Я тут навестил кое-кого.

Даже очень молчаливый человек не способен молчать три часа пути, если рядом есть свободные уши. Асенька с детства знала, мальчишки всегда на этом прокалывались. Будешь выспрашивать, никогда ничего не расскажет, а посидишь рядышком молча, и — фокус-покус — сам все выложит.

Гиперответственный начальник охраны продержался всего-то каких полчаса. Теперь осталось слегка поддержать разговор:

— Да? И кого же?

— Да тут, служили когда-то вместе…

В общем еще до границы Юрис окончательно раскололся. Оказывается, он уже заранее созвонился, договорился и, мало этого, еще и согласовал с шефом расходы на наружное наблюдение. А в самом деле, отчего бы не использовать связи, коли они есть?

Словом, оказалось, что сослуживец организовал, ни много ни мало, а детективное агентство. И по старой дружбе, да и чего скрывать, за гонорар шефа, категорически не согласного с тем, что на его подчиненного кто-то позволил себе напасть, взялся проследить пути-дороги таллиннского отделения полиции, не ведет ли кто из сотрудников к злоумышленнику.

Если честно, Асенька даже не предполагала, что шеф так болезненно воспримет это нападение, о котором ей напоминала легкая головная боль и еще не до конца зажившая ссадина на затылке. Это было одновременно и приятно, и в то же время обязывающе: от такого шефа в случае чего нельзя просто уволиться. Это как с семьей: ты свой — и все тут!

Что же. Оставалось принять информацию к сведению.

Юрис, высказавшись, замолчал окончательно, и девушка, пригревшись в теплой машине, задремала. Шипованные колеса уверенно держали дорогу, автомобиль плавно и скоро мчался через заснеженный лес, Асенька то проваливалась в сон, то сквозь полудрему к ней пробивались фрагменты знакомых мелодий из радиоприемника.

Сон прервался внезапно.

Она выпрямилась так резко, что Юрис на всякий случай приготовился тормозить, если пассажирке вдруг стало нехорошо. Нет, физически Асенька чувствовала себя вполне неплохо. Но команда «Стойте!» заставила водителя вздрогнуть.

— Не могу, мы на трассе. Съезда дождетесь? Что случилось?

В боковом зеркальце где-то вдали светили фары держащего дистанцию автомобиля. Съезжать — она и сама уже сообразила — было и впрямь некуда. Грейдер, или как там называется эта машина, смел весь снег с проезжей части к обочинам, лишая водителей любого пространства для маневра. Ни тебе обгона, ни остановки. Следуй вперед со скоростью потока до ближайшей развилки